– Очень много критики в этом сезоне обрушилось на старшего тренера женской команды Вольфганга Пихлера. Как лично вы оцениваете его работу?
– Я считал и продолжаю считать Пихлера самым лучшим тренером в мире. Возможно, ему просто нужно дать чуть больше времени. Швеция и Россия очень сильно друг от друга отличаются. Не забывайте, что Пихлер проработал в Швеции 15 лет, и первые результаты пришли только через три года, когда неожиданно шведские девушки стали всем наступать на пятки и выигрывать Хрустальные глобусы. Поэтому ему надо дать время для адаптации в нашей российской действительности. Это профессионал высочайшего класса – я вижу, как он выстраивает работу и понимаю, что он действительно большой тренер. Сейчас не все способны это увидеть – мы нетерпеливы и хотим немедленных результатов, но часто забываем, что такого не бывает.
– То есть, отставка Пихлеру не грозит?
– Пока я остаюсь во главе СБР, у нас будут работать лучшие специалисты в мире, а Пихлера я считаю именно таким. Но при этом место в сборной ни за кем не закреплено, и мы всегда будем искать лучших людей.
– Вы сказали, что Пихлеру нужно время. Однако у сборной России есть вполне конкретный ориентир – Олимпийские игры в Сочи. Хватит оставшегося времени?
– Если бы мы говорили о какой-то спорной кандидатуре, можно было бы дискутировать на эту тему. Но Пихлер, повторю – лучший тренер мира. А когда ставишь на самых сильных в своей области людей, результат должен прийти. Ещё раз повторю: всю ответственность беру на себя. Ведь у нас как получается: когда есть победы, все довольны. А когда нет, мы всегда пытаемся найти крайнего. Поэтому крайним буду я! А Пихлер – самый лучший тренер в мире. И пока я президент СБР, он будет работать.
– Каковы критерии, по которым вы оцениваете Пихлера?
– Они – в его профессиональной истории. Речь не только о количестве медалей, но и о методиках подготовки, скоростных показателях спортсменов. Есть же определенный тренд в этом сезоне, он позитивный и у мужской, и у женской команды. Может быть, болельщики не очень довольны, но, тем не менее, мы выиграли Кубок наций. Заметьте, что российские девушки последний раз брали этот трофей в 2005 году, а ребята – в 2007–м. Cтатистика говорит, что мы как команда начали прибавлять. Значит, у нас создается база для рывка. Если у нас нет своей Магдалены Нойнер, это не означает, что мы не должны успешно выступать. Если Нойнер стреляет на ноль, обогнать ее нельзя. Она гениальная спортсменка, но такие рождаются раз в 30 лет. Пока у нас таких нет. Хотя чемпионка юношеских Олимпийских игр Ульяна Кайшева, если правильно её готовить, имеет шанс такой стать. Подрастают сильные спортсмены и у ребят: Логинов, Цветков. У нас есть звезды среди более молодых. И мы очень строго следим за системой антидопингового контроля на юношеском уровне. Это поколение никто не назовет "заколотым". Сейчас допинг-контроль такой же жесткий, как на взрослых соревнованиях.
– Как вы относитесь к легализации иностранных спортсменов? Возможно, что в составе сборной России появится иностранец с нашим паспортом?
– Я рассматриваю любые возможности для усиления. Но самое правильное, как я считаю – это растить своих спортсменов. Так, чтобы они не уезжали. Очень часто наши спортсмены уезжают, потому что у нас очень высокая конкуренция. Мы пытаемся не пропустить ни один талант. Но с другой стороны, мы же не крепостные. Если человек хочет, он уедет. Здесь ничего сделать нельзя. Пример – Анастасия Кузьмина, талант которой раскрылся только после того, как она уехала в другую страну. Олимпийской чемпионкой она стала уже в Словакии.
– Как вы восприняли обвинения и претензии в адрес австрийских сервисеров, которые прозвучали после чемпионата мира из уст российских спортсменов?
– Ну, это вообще традиционная проблема – кого-то винить в своих неудачах. Считаю, что на чемпионате мира сервисная бригада, конечно, отработала не лучшим образом. При этом три этапа Кубка мира они готовили лыжи достойно: все спортсмены признавались, что лыжи несут со страшной силой. Мы внимательно всё проанализируем и сделаем выводы. Считаю, что интернациональный состав бригады должен быть сохранен. Я говорю не о конкретным фамилиях, а о самом принципе. В таких условиях, условиях конкуренции, происходит взаимное обогащение. В этом направлении есть ещё одна проблема – отсутствие в нашей стране собственного производства пластика, парафинов и мазей. И поэтому мы проигрываем тем странам, у кого это есть. Например, последние годы лучше всех лыжи готовят французы. У них сильная мощная промышленность, они выпускают лыжи, выпускают много порошков и сопутствующей химии, что позволяет им иметь свои секреты подготовки инвентаря. Благодаря этому последние три года лыжи у французов катят лучше всех в мире. А мы в этой сфере не производим ничего, приходится всё время заимствовать. Благодаря своей высокой популярности биатлон сейчас превратился в высокотехнологичный спорт, и отставание страны в экономике будет играть здесь серьезную роль. И задача всей страны – начать что-то производить самим. В рамках одной спортивной федерации мы этого сделать не можем, как бы не стремились.
– В своем нашумевшем заявлении в блоге вы затронули тему своего возможного ухода с поста главы СБР. Это было продиктовано эмоциями?
– Никаких эмоций в этой записи не было. Я всегда беру вину только на себя. Объективно в последние два с половиной месяца из-за предвыборной президентской компании я биатлоном не занимался. Сейчас я заново выстраиваю свой график и думаю, что мне удастся совместить профессиональную работу в биатлоне и политику. Во время предвыборной кампании я этого сделать не смог и поэтому, видимо, что-то упустил. Я честно об этом сказал. Мне кажется, любой человек должен быть предельно честен в таких вещах. Если его основная деятельность не позволяет ему профессионально работать на другом участке, отдавая все силы, нужно в этом признаться. Я не говорил, что ухожу со своего поста. Я сказал, что если политическая деятельность не позволит мне полноценно работать с биатлоном, я должен быть честен перед болельщиками. Поэтому еще раз повторю: всю ответственность беру на себя, как делаю это всегда.
– То есть, вы уверены, что сможете совместить политику и биатлон?
– Я думаю, что у меня получится все совместить. В бизнесе мне это удавалось. Я боец и буду биться до конца. Думаю, у меня получится.
