Украинское двадцатилетие. Александр Лохманчук

Коренной крымчанин Александр Лохманчук давно воспринимается как коренной киевлянин. Он начинал карьеру игрока в Будивельнике, в нем же ее и закончил и даже успел поработать как в структуре клуба, так и в его тренерском штабе. Участник чемпионатов Европы 1997 и 2003 годов поиграл в чемпионатах многих стран, лично познакомившись с баскетболом Италии, Франции, Турции, Германии. В двух последних был финалистом розыгрыша Национального Кубка. Неудивительно, что Лохманчука постоянно приглашали в состав сборной Украины – в свое время его точный трехочковый на последней секунде матча против турков стал одним из тех бросков, благодаря которым "желто-голубые" квалифицировались на Евробаскет-2003. Но этот эпизод стал далеко не единственным запомнившимся в богатой карьере одного из лучших форвардов независимой Украины. Не зря же весь баскетбольный Крым до сих пор гордится своим земляком. И воспитанник керченской школы баскетбола о своем знакомстве с этим видом спорта вспоминает с теплотой...

– Вы родом из Керчи – города, который вроде бы не особо известен своей баскетбольной школой. Каким же образом произошло так, что мальчик из этого города увлекся баскетболом и, в результате, стал одним из лучших форвардов Украины?

– Вообще-то в Керчи была и есть хорошая баскетбольная школа. Оттуда вышел, например, Васютинский – в свое время он выступал в Будивельнике. Можно вспомнить того же Виталия Хоменко, который сейчас руководит БК Киев. Так что логично, что в свое время честь прославлять наш край выпала и мне. В мое время воспитанники нашей школы объездили весь Советский Союз, было много игр в Прибалтике. Еще с союзных времен и по сей час в Керчи работает замечательный тренер Александр Григорьевич Сюлюков. Даже сейчас, когда по Украине закрываются ДЮСШ, а государство особо и не беспокоится об их существовании, он борется, продолжает искать, учить молодых ребят, выбивает достойное финансирование для того, чтобы его воспитанники могли заниматься, ездить, играть. Так что эта школа всегда работала и дарила Украине хороших игроков. Ведь и после меня были ребятам, которые доходили до высокого уровня. Например, форвард молодежной сборной Украины Дмитрий Тихонов – сейчас он выступает в Химике (также Керчь представлена в юношеской сборной Климом Артамоновым, – прим. А. М.). Жаль только, что в Керчи нет своего профессионального клуба. Все-таки географическое положение города не очень удобное, да и финансирования должного нет. Город сам небольшой, больших денег в нем не водится, хотя есть неплохой зал. Кое-где в Крыму, конечно, есть хорошие условия – некоторые команды ездят на предсезонные сборы в Алушту, Севастополь. Ну, а в Керчи все остается по-прежнему, хоть понемногу и гибнет – у ДЮСШ отобрали помещение, и теперь Сюлюков тренирует детей на базе обыкновенной общеобразовательной школы. Просто нет заинтересованного человека, который хотел бы вложить деньги. У нас же люди хотят получать все и сразу.

– В общем, ваша принадлежность к спорту была предопределена?

– С баскетболом я познакомился благодаря своему старшему брату. После уроков он забирал меня из садика и шел на тренировку. Пока он занимался, я вместе с сыном его тренера наблюдал за всем процессом. Летом у нас проходили различные спортивные лагеря, так что я вырос в атмосфере спорта. Уже в первом классе тренер предложил мне ходить в секцию баскетбола, на что я согласился без раздумий. И занимался этим видом спорта до 15-ти лет. Были у нас и областные соревнования, и чемпионаты Украины – постоянно соперничали с Днепропетровском, Харьковом, Херсоном. Просто с этой командой приходилось играть на земляных площадках, к чему мы не могли никак привыкнуть. Закончилось тем, что меня заметили в Будивельнике. Это был март 1990 года, мы как раз были на играх в Мариуполе, и тренер вдруг сказал, что мне не нужно возвращаться домой в Керчь, а надо ехать в Киев. Так я впервые появился в клубе "строителей". Показался, вернулся домой, закончил школу и поехал в столицу уже как полноценный игрок Будивельника.

– Когда вас стали подпускать к тренировкам основного состава?

– Практически сразу. Было очень приятно учиться "взрослому" баскетболу с командой, в составе которой тогда играли Косенко, Шаптала, Подковыров, Мурзин, Сильвестров, Ярмолинский, Окунский, Успенский, Орехов, Долгов. Не было только Александра Волкова – он как раз уехал играть за океан. Чуть позже в команде появился Денис Журавлев – стало чуть интереснее в плане общения с ровесником. Вообще-то мне повезло, я застал еще ту, советскую школу баскетбола, всю ту систему, которую проходит молодой игрок, обучающийся уважению не только к старшим товарищам, но и вообще к каждому из партнеров по команде.

– Собственно, начало вашей профессиональной карьеры совпало с появлением независимой Украины...

– Можно сказать и так. В 1991 году мы были на турнире в Венгрии, когда объявили о том, что в СССР начался путч. А мы должны были вернуться домой и тут же отправиться на сборы то ли во Францию, то ли в Испанию. Старшие ребята очень переживали – они планировали вывезти туда какие-то вещи на продажу, чтобы немного подзаработать, а тут такое... Сидели и думали, что делать. Кто-то даже предложил сдаться где-нибудь и попросить политического убежища (улыбается). Но этого, конечно, никто не сделал – вернулись в Киев, взяли все, что необходимо, и поехали дальше на турниры.

– В 1992 году вы из стана бессменного чемпиона Украины вдруг отправились на два года в харьковский ТИИТ. Чем это было вызвано?

– Просто поступило предложение от Тимофея Безрука, которого поддерживал Александр Волков – в Харькове под его эгидой планировалось создание боеспособного коллектива. После разговора с Волковым я решил проверить свои силы – если я действительно хороший игрок, то смогу достойно выступать и в таком клубе. Со мной уехал и Владимир Левицкий, довелось поиграть вместе с Игорем Яценко. Работалось там тяжело, были очень сильные нагрузки. Но эти два года мне многое дали – больше с точки зрения жизненного опыта. К концу того периода начались разногласия у учредителей клуба - между Волковым, Безруком и титульным спонсором. В результате, ТИИТ прекратил свое существование.

– ...а вы впервые были вынуждены сами искать работу, а не пользоваться приглашениями?

– Вовсе нет. Предложений хватало. Покойный Александр Шведченко звал меня в донецкий Шахтер, Михаил Бродский – в Денди-Баскет. Через мою будущую жену намекал на возвращение в Киев и Будивельник. За это время в клубе прошла смена поколений – ветераны покинули команду, а на их место пришли более молодые "сборники". Я выбрал тот вариант, который был мне ближе. И провел в Будивельнике три последующих года. Правда в сезоне 1996/97 получил травму ноги и в финальных играх участия не принимал.

– Первый вызов в сборную вы получили, выступая за киевский клуб?

– Да, еще до переезда в Харьков. Кстати, еще в 1992 году я выступал в составе молодежной сборной СНГ (U-22), с которой на чемпионате Европы занял третье место. Параллельно ездил на сборы в ОАЭ с национальной сборной Украины. Кстати, когда я перешел в ТИИТ, даже начались репрессии. Дескать, у меня был контракт с Будивельником, и я ушел из клуба, его не расторгнув. В общем, меня дисквалифицировали, я не смог сыграть в отборочных играх к Евробаскету-1993. Потом вся шумиха утихла, и меня снова стали вызывать в сборную. Кстати, когда я перешел в ТИИТ, даже начались репрессии. Дескать, у меня был контракт с Будивельником, и я ушел из клуба, его не расторгнув. В общем, меня дисквалифицировали, я не смог сыграть в отборочных играх к Евробаскету-1993  

– ...и вы смогли сыграть как в отборе на Евробаскет-1997, так и на самом континентальном форуме.

– Да, тогда у нас подобралась хорошая команда, в которой были как зрелые игроки, так и те, кто как раз подошел к необходимому уровню. Так что неудивительно, что нам удалось выиграть путевку в Испанию.

– Ваше выступление на чемпионате Европы и привлекло к вам внимание со стороны иностранных скаутов?

– И оно в том числе. Но ситуация была несколько более запутанной. У меня и Журавлева был агент, который ровным счетом ничего не делал. Три года мы звонили к нему весной и летом, спрашивали о предложениях, а он только разводил руками. Как оказалось, этот агент больше внимания уделял высокооплачиваемым игрокам, а остальные были у него в списках для статистики. Мне помог Александр Волков (он вообще много для меня сделал – и защищал меня во время неразберихи с ТИИТом, и поддерживал на Евробаскете). Благодаря ему мне удалось поменять агента, найти вариант с итальянским Варезе – мало того, месяц предсезонных сборов Волков находился в Италии, помогал мне войти в новую для меня атмосферу.

Кстати, на Евробаскете за пять часов до отправления нашей сборной на родину, мы с Волковым встретили моего старого агента, который опять завел старую песню об отсутствии предложений. В то же время у меня уже были предложения от итальянцев и словенской Олимпии. Так что, как оказалось, вся проблема была только в ленивом агенте.

Кстати, тем же летом Волков и его агент Марк Флэшер могли помочь мне и Григорию Хижняку поехать в летний лагерь НБА. Но Грише по неизвестным причинам не поставили американскую визу, а мне итальянцы поставили жесткое условие: если я еду в летний лагерь, они не гарантируют, что будут меня ждать. Я выбрал синицу в руке, причем с подачи все того же Волкова – тренер Варезе Карло Рекалкати в свое время тренировал его в Реджо Калабрии.

– Как было на первых порах за границей?

– Конечно, тяжело. Я не знал ни английского, ни итальянского. Первое время помогал Волков, но он вскоре уехал. Но было захватывающе – первые сборы проходили в горах... Да и сама страна мне настолько понравилась, что до сих пор, по прошествии стольких лет, Италия для меня является второй любимой страной после Украины. Я выучил итальянский – во время сборов, сразу после тренировки отправлялся в языковую школу. Помню, спросил: "Может, сначала английский выучить?". Мне ответили: "Нет, ты играешь в Италии, так что английский потом". Кстати, довольно легкий язык, мне он давался легко, а с годами я его отшлифовал.

– Дебют вышел скомканным – вы не сыграли тогда и половины сезона...

– Во время одной из игр чемпионата против Реджо Эмилии я получил травму, на долгое время выбившую меня из строя. Случилось это 9 ноября – я помню дату, поскольку через десять дней должен был лететь домой на сборы национальной дружины. Хоть со мной и была рядом жена с ребенком, но четыре месяца вне родины для новичка – тяжелое ощущение. Впрочем, меня в Варезе поддержали. Там вообще была очень дружная команда. Никого не бросали в беде. Всегда поддерживали – как минимум, шуточками-прибауточками. После тренировок, игр вся команда собиралась и вместе с женами и девушками шла в ресторан. Неважно, проиграли мы или выиграли – всегда рядом с нами были болельщики. Ну, а Рекалкати до сих пор остается для меня тренером №1. Я бы с удовольствием сейчас поехал бы еще раз в Италию и поучился у него тренерской работе.

– Травма была серьезная?

– Разрыв крестообразной связки, а потом оказалось, что еще есть и проблемы с мениском. Но до конца сезона я находился в Италии, продолжал ходить в школу, учить язык. Клуб не бросил меня, помог пройти весь реабилитационный период, и уже через пять месяцев я уже мог бегать вместе с командой. Несмотря на пропущенные полсезона, мне предложили контракт и на следующий год, но я все же выбрал турецкий Ойяк Рено – там предложили более выгодные финансовые условия. Жалко было расставаться с Варезе, но у меня все же была семья, и нужно было думать о ней.

– Турков не смутило то, что вы только-только восстановились после травмы?

– Несмотря на то, что я продолжал реабилитацию и летом, нога беспокоила меня почти год, были болевые ощущения во время тренировок и игр. Причем болела не та связка, которая была порвана, а та, из которой взяли кусочек для замены. Туркам я ничего не сказал – травмированная-то нога была в порядке, это и обследование показало. Тем более что летом я еще и поездил по Европе со своей сборной.

Проблема была в другом – меня брали как нападающего, а использовали почему-то как центрового. При этом в Ойяке был перебор легионеров, и у меня была конкуренция с одним американцем. Сначала был у нас один тренер, при котором на тренировках мы практически не бросали, а больше бегали. Так было и в игре – моей функцией было подобрать мяч под своим кольцом, отдать пас, побежать на подбор к чужому кольцу и наоборот. У нас появился еще один звездный игрок – Ибрагим Кутлуай. Если я хоть раз смел играть не на него, Кутлуай подходил к тренеру и требовал меня заменить, мол, передачу не дает Бросать мяч было не нужно. Разумеется, мы проигрывали. Перед Новым Годом я съездил в сборную к Владимиру Рыжову, а по возвращению узнал, что в моем клубе поменялся тренер. И вроде бы все наладилось, поменялось отношение к процессу. В одной встрече я набрал 20 очков и смог перевести игру в овертайм. Но случилось так, что как-то я быстро схватил пять фолов, и в следующий раз вышел мой конкурент, которому матч как раз удался. В составе оставили американца, а мне мой агент быстро подыскал вариант с участником Евролиги Фенербахче. Правда, на европейской арене я играл мало – сначала, пока в НБА был локаут, у нас солировал Марко Милич. Затем я даже стал появляться в стартовой пятерке, но у нас появился еще один звездный игрок – Ибрагим Кутлуай. Если я хоть раз смел играть не на него, Кутлуай подходил к тренеру и требовал меня заменить, мол, передачу не дает. Этот баскетболист вообще решал в команде все, он даже тренировался отдельно от нас. Потом в 1/8 финала нас дважды обыграл Реал, и Евролига для Фенербахче закончилась.

– Следующий сезон вы начали во втором итальянском дивизионе. Почему произошло такое понижение в уровне? Не было других предложений?

– Конечно, были. Просто Йези собирал боевой коллектив специально под выход в Серию А. С другой стороны, полсезона в Ойяке у меня была не очень хорошая статистика, в Фенербахче я преимущественно сидел на лавке запасных – мне хотелось найти клуб, в котором я показал бы все, на что способен. Причем итальянцы предложили хороший контракт с финансовой точки зрения. Я не считаю, что прогадал. Италия славится тем, что у нее сильный чемпионат не только в элитном дивизионе. В Йези выступил хорошо, после первого круга мы оторвались от ближайшего преследователя на шесть очков и попали в розыгрыш Кубка Италии вместе с тремя командами Серии А. В общем, потенциал был. А вот после зимних каникул что-то в нашей игре сломалось, и мы начали понемногу опускаться вниз. В результате, не удалось выиграть плей-офф и повыситься в классе. О том, насколько хорошо я играл, говорит то, что в следующем сезоне меня пригласили в немецкий Байер. Правда, хотелось остаться в Италии, но предложение от немцев было более выгодным.


Сборная Украины-2002. Верхний ряд: тренер Виктор Бережной, Александр Лохманчук, Сергей Лищук, Григорий Хижняк, Станислав Балашов, главный тренер Геннадий Защук, Александр Окунский, Андрей Ботичев, Леонид Яйло, Сергей Пржеорский. Нижний ряд: Евгений Подорванный, Андрей Капинос, Вячеслав Евстратенко, Андрей Лебедев, Олег Козорез, Виталий Усенко, Александр Раевский. За кадром остались тренер Валентин Берестнев и Артур Дроздов.


– Кстати, о Германии. В свое время наши игроки любили переезжать в ее клубы – начиная с Сильвестрова и Белостенного, заканчивая вами и Пинчуком... Чем эта страна так привлекала украинцев?

– На этот вопрос я ответить не смогу. Но, действительно, много советских игроков выступали в Германии. Помню, когда с Будивельником ездили туда на игры, пересекались с командами Белостенного, Подковырова. Возможно, агенты искали хороших игроков за приемлемые деньги, а наши ребята сразу соглашались уехать из страны – лишь бы подзаработать. Это сейчас у нас стало полегче с оплатой труда.

Окончание следует...

Интервью рубрики "Украинское двадцатилетие", а также другие исторические материалы, посвященные украинскому баскетболу, вы можете найти, пройдя по направлению "Главная страница iSport.ua - раздел "Баскетбол" - подраздел "Украина" - подраздел "История". Другой вариант - просто клацнуть по ЭТОЙ ссылке.