Игорь Суркис, фото ФК Динамо
"Мы за годы независимости не играли в Лиге чемпионов всего несколько раз, и сам факт, что в этом сезоне туда не попали, неприятен. Однако у любой команды случаются спады и даже падения. Даже такой клуб, как Ливерпуль, недавно выигрывавший Лигу чемпионов, сейчас не выступает ни в одном европейском турнире", - говорит Игорь Суркис.
"Сколько пройдет времени, чтобы команда вернулась в Лигу чемпионов? Сезон-два. У киевского Динамо советской поры тоже аналогичный спад был в 1983-84 годах. Мы играли в Лиге чемпионов, знаем вкус этого турнира - там надо выступать достойно. Поэтому лучше сейчас, когда формируется команда, не позориться. Надо играть там, когда с тобой будут считаться и понимать, что наша команда тоже может добиться победы. А у меня нет такой уверенности сейчас. Я хочу играть в этом турнире не из-за денег, а когда команда сможет заставить всех соперников с собою считаться всерьез".
"Схема на протяжении многих лет прозрачна: есть фиксированный платеж за попадание в Лигу чемпионов, и наши страны получают значительно меньше, чем Англия, Испания и Франция, что я считаю, неправильно. Потому что если ты участвуешь в Лиге чемпионов, то твой телевизионный пул должен распространяться на всех участников одинаково. Сейчас вводится финансовый fair play. УЕФА не делает скидки на то, что билеты на футбол стоят копейки, как в России, так и в Украине, что рекламный рынок не такой, как в Англии, Германии, Франции и других ведущих чемпионатах. Не учитывают, как продается атрибутика, а это всё - статьи дохода клуба. Почему же тогда в распределении телевизионного пула идет перекос в сторону западноевропейских стран? Там смотрят матчи большая аудитория? Неужели домашний матч Шахтёра с Байером меньше смотрели, чем в Леверкузене? На мой взгляд, есть 32 участника, есть фиксированные выплаты за победу, за попадание в Лигу чемпионов и есть телевизионный пул, который также должен быть равнозначно распределен, в зависимости от турнирных результатов, пропорциональными частями. Никакого неравенства по географическому принципу быть не должно. Сейчас это не присутствует, что я считаю неправильным".
"Как отношусь к финансовому fair play? Я не могу критиковать априори решение, которое принимается в высшей футбольной инстанции. Однако как акционер и президент клуба я отношусь к этому негативно. Приведу в пример две команды - Шахтёр и Динамо. Донецкий клуб продал игроков и на эти же деньги купил новых футболистов. Наш клуб никого не продал, а 50 миллионов потратил на усиление состава. Мне ведь за эти деньги надо отчитаться. Хорошо, что финансовый fair play жестко вводится в следующем сезоне. Но вдруг у меня через год появится возможность доукомплектовать команду, а я не смогу этого сделать из-за введенных ограничений? А у меня статья доходов и расходов за три года должна быть 15 миллионов. Как тогда это сделать? Насколько я знаю, возмущены даже такие английские клубы, как Челси. Хотя у них совершенно другая ситуация: с каждого матча они собирают по 3-4 миллиона на стадионах. А у нас за сезон столько не собрать. У них миллиард - спонсорский пакет. Тут необходим гибкий подход. Ведь, в принципе я разделяю цели финансового fair play: нам нужно зарабатывать деньги, думать над источниками финансирования, находить спонсоров, своей игрой привлекать людей на трибуны".
