В конце 50-х опытный тренер Билл Бауэрман не был доволен доступными на рынке шиповками, которые изготовлялись из кожи и металла. Он жаждал сделать обувь легче и помочь бегунам улучшить свои результаты. Перед Бауэрманом встала задача: изменить представление о спортивной обуви.
До совершения этого подвига неустанное любопытство Бауэрмана уже послужило причиной целого ряда разнообразных достижений. Родился он в 1911 году в Портленде, штат Орегон, преуспел в спорте, будучи студентом в Университете штата Орегон, а затем добился признания как тренер по футболу и легкой атлетике. Он воевал во Второй мировой войне и вернулся домой героем. В 1948 году Бауэрман вернулся в свою альма-матер и за время 24-летнего пребывания во главе команды университета привел ее к четырем титулам NCAA и воспитал 16 легкоатлетов, пробегавших милю менее, чем за одну минуту. Кроме того, он привил моду на бег трусцой среди пожилых людей, работая в центре для пенсионеров в Юджине в 1960-х, также он тренировал олимпийскую сборную США по легкой атлетике в 1972 году.
Бауэрман был также наставником, тренером и другом Фила Найта, вместе с которым он стал сооснователем "Blue Ribbon Sports", предшественника Nike, в 1964 году. Его опыт и советы помогли изначальной бизнес-модели компании - импорту и продаже японских кроссовок - достичь успеха и расти.
Тем не менее, собственные обувные инновации Бауэрмана оказались даже более влиятельными, они определили стиль компании Nike: использование личного опыта спортсменов для улучшения своей продукции.
Обувь должна стать лучше
Свои "обувные дела" Бауэрман начал в 1950-х; тогда он описал нескольким компаниям-изготовителям обуви свои идеи по улучшению беговых кроссовок. Никто не принял его рекомендации. Разочарованный, но не отчаявшийся, Бауэрман взял дело в свои руки и под руководством местного сапожника научился делать обувь сам. Для начала, он распилил беговые кроссовки, которые у него были, и исследовал их анатомию. Затем поиграл с металлическими и пластиковыми шипованными пластинами и собрал несколько вариантов с различными верхними частями и подошвами. Позже, проконсультировавшись у спрингфилдского сапожника, Бауэрман научился делать обувные колодки.
Билл Бауэрман и Фил Найт в Орегоне.
Фил Найт стал первым студентом-легкоатлетом, который испытал новый образец обуви Бауэрмана. В письме к Найту 8 августа 1958 года Бауэрман прислал расписание беговых тренировок и тренировок с собственным весом. В заключение он написал: "Если у тебя есть пара обуви, из которой могут получиться хорошие кроссовки, отправь их мне. Они будут готовы к началу сезона". Бауэрман подогнал самодельную пару с верхом из белой ткани с резиновым покрытием к размеру ноги Найта: "Такую ткань можно использовать как скатерть, ее легко мыть",- объяснил он. Найт говорит, что Бауэрман тогда выбрал его для испытания обуви, потому что он: "…Был не лучшим бегуном в команде. Бауэрман знал, что он мог использовать меня как морскую свинку без особого риска".
Как бы то ни было, молодой бегун испытывал обувь на тренировке всего один вечер, долго носить эти кроссовки у него не получилось. Его товарищ по команде Отис Дэвис заметил их и тоже захотел попробовать. Кроссовки ему так понравились, что назад он их не отдал. В результате, Дэвис выиграл чемпионат конференции и золотую медаль в забеге на 400 метров на Олимпиаде 1960-го года в обуви от Бауэрмана.
В дальнейшем Бауэрман подгонял кроссовки каждому бегуну отдельно, отталкиваясь от отпечатка их ступни, измеряя ширину и отмечая индивидуальные особенности, такие как увеличенная пятка или тонкая лодыжка. Он экспериментировал с десятками материалов - кожей кенгуру, бархатом, оленьей шкурой, змеиной и даже рыбьей кожей – пытаясь найти идеально легкий, эластичный и упругий материал, штампуя новые творения каждую неделю. По мере того, как его продукция становилась более изысканной и надежной, он продолжал искать возможности сотрудничества с обувными компаниями, но безрезультатно.
В августе 1960 года в письме к компании в Портленде с просьбой предоставить сталь для шипов, Бауэрман писал: "Большинству американских производителей обуви не интересно, что тренеры-легкоатлеты думают о спортивной обуви. Лучшие кроссовки сейчас делают… немцы. Они используют не самый лучший материал для подошвы, и я могу либо заменить их подошву, либо сделать собственную обувь. Я не думаю, что здесь могут быть вопросы, по крайней мере, для меня, я уверен, что у меня есть лучшие кроссовки в мире, если бы я только мог найти толкового американского производителя, который бы их выпускал".
Ботинок в дверях
Новые возможности наконец появились в 1964 году, когда Найт начал сотрудничать с "Onitsuka". Он был уверен, что менее дорогие японские кроссовки могут служить не хуже общепризнанного немецкого аналога. Вместе с Бауэрманом они пополам вложились в бизнес по импорту и продаже кроссовок, Бауэрман при этом получил возможность реализовывать собственные идеи. Свой оптимизм тренер выразил в письме к "Onitsuka" в мае 1964 года: "Я надеюсь, что ваши договоренности с г-ном Найтом дадут мне полную свободу для воплощения моих идей в жизнь".
Бауэрман провел следующее лето над разработкой моделей обуви, а в октябре отправился со своей женой Барбарой в Токио на Олимпийские игры 1964 года, где принимали участие три атлета из Орегона, которых он тренировал. После Игр пара осталась еще на неделю, и Бауэрман смог встретиться с основателем "Onitsuka" и генеральным директором К. Оницукой, а также С. Моримото, руководителем компании. Бауэрман поделился своими идеями и объездил немало фабрик, изучая их механизмы и приспособления для работы. Он удостоверился в качестве процесса изготовления обуви в Японии и наладил отношения с двумя лидерами, обеспечив восприимчивую аудиторию для своих будущих идей и предложений.
Эра Кортеса
Первый прорыв Бауэрмана с обувью Tiger произошел весной следующего года, в 1965 году, отчасти в результате соревнований по легкой атлетике. На соревнованиях атлета от Орегонского университета на длинные дистанции и будущего олимпийского марафонца Кенни Мура занесло на дорожку товарища по команде в гонке на 880 метров. Неверный шаг привел к ране от шипа на внешней стороне стопы. В результате этой травмы, кроме невообразимого нервного потрясения, у Мура появилось одно из самых живучих изобретений Бауэрмана.
В начале восстановления Мура, бегун тренировался в "Onitsuka Tiger TG-22", обуви для прыжков в высоту, которую "Blue Ribbon Sports" по ошибке продал в качестве беговых кроссовок. Когда рентген Мура показал перелом третьей плюсневой кости, Бауэрман попросил, показать ему обувь Мура и тут же порвал ее. У кроссовок была губчатая амортизация в пятке и передней части стопы, но при этом супинатор был нулевой. "Если вы попросите сапожника сделать обувь, которая бы гнула плюсневые кости, пока они не треснут, то лучше, чем это, у него вряд ли получилось бы,- прорычал Бауэрман. - И это еще не все: резиновая подошва изнашивается, как кукурузный хлеб".
Чтобы исправить недостатки TG-22, Бауэрман сделал кроссовки с мягкой амортизирующей стелькой, передней частью и верхней частью задника из мягкой губчатой резины, центром пятки из жесткой губчатой резины и твердой резиновой подошвой. В июне 1965 года он послал "Onitsuka" свои инструкции и образцы обуви.
Образец Кенни Мура
Через месяц Моримото ответил, подтвердив, что он готов производить обувь соответственно указаниям Бауэрмана. Но у "Onitsuka" было "свое мнение относительно губчатой резины на пятке". Несмотря на возражения, Бауэрман добился использования губчатой резины на пятке, заявив, что это поможет облегчить проблемы ахиллового сухожилия. Тем летом, Мур отошел от потрясения после перелома и пробежал более 1000 миль в последних творениях Бауэрмана. Ранние прототипы "Onitsuka" отличались двумя различными набивками в пятке и подъеме свода стопы, а также узкой пяткой. Это в конечном итоге превратилось в полноправную цельную подошву, первоначально задуманную Бауэрманом. Эта особенность в конечном счете стала одним из основных факторов продажи такой обуви.
"Onitsuka" представили спроектированные Бауэрманом Tiger Cortez, которые в каталоге начала 1967 года имели такое описание: "Разработанные, чтобы стать лучшими кроссовками для бега на дальние дистанции в мире. Мягкая губчатая средняя часть подошвы через подъем свода стопы и пятку поглощает сотрясения; подошва высокой плотности для более долгой жизни кроссовок".
Покупателям кроссовки сразу очень понравилсь. Они модно выглядели и поступили в продажу как раз тогда, когда бег стал популярным способом времяпрепровождения, благодаря Бауэрману и его книге "Бег трусцой" 1967 года. И когда Найт и Бауэрман перестали импортировать и распространять кроссовки под маркой "Blue Ribbon Sports" и запустили Nike в качестве полноправного производителя спортивной обуви, очертания Cortez были перенесены под крыло нового бренда. Благодаря им, Бауэрман также получил патент на инновационную мягкую среднюю часть подошвы. В июле 1973 года, журнал "Runner’s World" назвал Nike Cortez "самой популярной обувью для дальних дистанций и тренировок в США".
Вафельная благодать
Cortez, однако, были только первым из прославившихся изобретений Бауэрмана, благодаря которым он зарегистрировал восемь патентов, в том числе обувь с внешним задником, улучшенное размещения шипов и мягкую шипованную пластину. Но это были только первые успехи в его бескнечном стремлении создать самые легкие кроссовки из возможных.
"Он думал, кроссовки могут быть еще лучше",- говорит первый рабочий, нанятый в Nike", Джеф Джонсон, вспоминая первые инновации Бауэрмана. "Он бросил вызов общепринятым представлениям о сцеплении, амортизации, биомеханике и даже самой анатомии".
Следующая задача для Бауэрмана заключалась в том, чтобы создать обувь с хорошим сцеплением на любой поверхности без металлических шипов. Решение пришло к нему за завтраком в 1970 году, когда он созерцал вмятины на вафле, в которых собирался сироп. "Что, если сделать материал с поднятыми утолщениями вафельной сетки?"- подумал он. Впоследствии он присвоил семейную вафельницу и заменил тесто расплавленным уретаном.
К сожалению, Бауэрман забыл сперва смазать железо антипригарным средством и вафельница слиплась. Несмотря на эту неудачу, он упорно продолжал и все же получил гибкий, упругий и легкий резиновый материал с сетчатым рисунком и железным сцеплением.
Команда "Blue Ribbon Sports" уже была готова показать миру "вафельные" подошвы на предстоящих испытаниях Олимпийского стадиона в Юджине. Верх кроссовок был сделан из нейлона, присланного из Японии, а самодельная вафельная подошва – вырезана вручную. Один из первых сотрудников "Blue Ribbon Sports" Джефф Холлистер клеил эти части вместе. В результате получалась обувь, испытать которую во время тренировки или ходьбы в приусадебном участке в Хейворд Филд согласилась горстка участников
Эту самодельную обувь окрестили "Moon Shoe" ("Лунный ботинок") из-за отпечатков, которые оставались в грязи, напоминавших следы, оставленные астронавтами во время американской мисси "Аполлон" на Луне. Первые версии кроссовок были грубыми, но бегунам понравилось общее ощущение и качество сцепления вафельной подошвы; молва о новом изобретении разлетелась довольно быстро. Позже Бауэрман улучшил модель и в 1974 году разработал культовую Waffle Trainer.
Резиновые шипы в "вафельной" подошве обеспечивали упругость и амортизацию, что было рассчитано и на спортсменов, и на обычных бегунов. Эти кроссовки, как писали в журнале "TIME": "…Расхватала целая армия "уик-ендовых спортсменов", знающих, что такое разбитые ноги". Waffle Trainer вывели Nike на мировой уровень, обеспечивая компании невиданные темпы роста.
Наследие Бауэрмана как оригинального мыслителя и новатора прочно связано с вафельной подошвой, которая, как и многие гениальные изобретения, является настолько простой и интуитивно понятной, что нравится практически всем и везде. Ее различные версии по-прежнему используются в обуви Nike, как и многие другие идеи Бауэрмана, в том числе повышенная пятка, нейлонвовый верх верхней и цельная средняя часть подошвы.
Идеал обуви для Nike изменился, но идея Бауэрмана о создании обуви, которая позволит атлетам демонстрировать лучший результат, продолжает вдохновлять разработчиков Nike. Из последних примеров можно назвать такие обувные технологии, Nike Free и Nike Flyknit.
