Легенды тенниса. Джон Макинрой

Наша рубрика лишь стартует, и уже начиная со второго материала, мы начинаем прыгать по времени, будто бы в нашей редакции есть какой-то специалист по такого рода перемещениям. Но для того, чтобы объяснить такое наше решение, не следовать временным рамкам в изучении теннисной истории, не стоит особенно напрягаться. Ведь каждый из нас ждет свою звезду, и поэтому относительно молодые любители тенниса могут ждать материала о своем любимом игроке очень долго. Так что, учитывая личные пристрастия, мы решив перейти к эпохе уже Открытой эры, вспомним одну из самых ярких ее легенд – Джона Макинроя.

Сравнивая его с предыдущим нашим героем, Доном Баджем, можно сделать выводы и относительно того, как поменялся не только теннис, но и вообще идеалы в обычной жизни. Ведь если легендарного американца можно считать примером для подражания своего времени, то нынешний наш герой, не менее легендарный Джон Макинрой, также был кумиром поколений. Но он был уже совершенно другим человеком. Собственно, именно об этом наш сегодняшний рассказ.

Когда говоришь о людях, которых воочию в игре видеть пришлось не так-то и много раз, нельзя обойтись без дежурных фраз о герое повествования. Так вот, лучше чем Пэт Кэш о Джоне Макинрое не сказал никто: "Он всегда балансировал на тонкой грани, разделяющей безумие и гениальность. Он был лучшим игроком, которого я когда-либо видел на теннисном корте". О его гениальности говорят не больше и не меньше, нежели о его сумасбродстве. А значит, своими словами австралийский теннисист угодил в самое яблочко.

Главное достижение нашего нынешнего героя заключается в том, что он поменял систему мировоззрений в теннисе. Его вспыльчивая и агрессивная манера поведения на корте подтверждала, что так себя вести нельзя! Нельзя, но… все же можно. Теннис – это ведь, как говорит всемогущая мировая пропаганда, вид спорта аристократический. То есть по идеологии, на корте твое поведение должно быть образцово показательным. Оно долгое время таковым и оставалось, и конечно же, Джон Макинрой не был первым кто позволил себе сорваться во время встречи. Однако он показал, что несмотря на всю аристократичность происхождения этого спорта, эмоции он вызывает не меньшие, нежели, к примеру, тот же "рабоче-крестьянский" футбол. Причем ярко заявил об этом он в Великобритании, где все десятилетиями к тому времени уже шло своим чередом. Умные – налево, красивые – направо. Если свести эту формулу к спорту, то получалось что-то наподобие этого: хочешь покричать и получить заряд эмоций, разрядиться, иди на футбол, если же ты охотник за эстетическим наслаждением от гармонии игры, то место тебе на теннисных встречах. И в этот момент на сцене появился парень, который позволял себе вести прямо на корте далеко не самые светские беседы с арбитром, и вообще проказничать как младенец, которому все позволено!

Сам теннисист объясняет свою линию поведения очень просто. И действительно, в футболе или хоккее игроки не гнушаются тем, чтобы завернуть крепкое словцо, а порою и пустить в ход свои руки. И как только теннис еще так долго держался, и продолжает оставлять в себе лоск консерватизма спустя полтора столетия со времен начала соревнований!

"Я вырос в Нью-Йорке. Здесь пока ты попадешь в аэропорт или к себе домой, тебе повезет если десять по дороге человек не назовет тебя мудаком. Те выходки, которые я позволял себе делать на корте, даже не были бы заметны на футбольном поле или на хоккейной площадке. Когда я пришел в игру, у всех в ней были накрахмаленные воротнички. И как это еще меня не попросили носить брюки на корте? И поэтому мне хотелось поменять все, это было дело для меня".



Мы не психологи, и поэтому достоверно говорить о том, что корни чрезмерной агрессивности лежат в неверном воспитании, или проблемах семью, мы не можем. Тем более, что родился он в обычной семье военнослужащего. На свет первенец появился зимой 1959-го года в Висбадене, что в ФРГ. Отец его тогда проходил военную службу, но вскоре после окончания своего срока, был демобилизован, и переехал жить в Нью-Йорк. Читая хроникальные заметки о Джоне Макинрое находим информацию о том, что в теннис он стал играть в восемь лет. Однако поначалу больших надежд именно на этот вид спорта парень не возлагал, параллельно интересуясь еще и футболом. Но несмотря на широкие спортивные увлечения, успехи стали приходить к нему в том виде, который впоследствии принес ему без преувеличения настоящую мировую славу.

В девять лет паренек, который в детстве не был очень высокого роста, да еще к тому же бывший достаточно пухленьким ребенком, начал заниматься в секции и играть на соревнованиях. В двенадцать, когда он в рейтинге ребят своего возраста был седьмым, ему предложили отправиться в Port Washington Tennis Academy, что в Лонг-Айленде. Закончил это заведение наш герой в 1977-ом году. И как оказалось, подготовила эта школа уже готового играть на самом высоком уровне теннисиста. В том году Джон Макинрой вместе с Мэри Карильо выиграл смешанные соревнования на Ролан Гаррос, после чего прошел квалификацию на Уимблдоне, но на этом не ограничился, дойдя до полуфинала, и проиграв там лишь Джимми Коннорсу в четырех сетах. До него еще никто из теннисистов, стартовавших на этих соревнованиях в квалификации, не забирался так далеко в основной сетке соревнований.

В следующем году он поступил в очень престижное учебное заведение – университет Стэнфорда. Приехал наш герой туда не зря, ведь там были отличные условия для тренировок. Кстати, нынче в женском теннисном календаре соревнований WTA значится турнир в этом университетском городке. В 1978-ом же году, Джон Макинрой выиграл одиночные соревнования в студенческом чемпионате США, однако закончить этот университет ему было не суждено. Этот вопрос для нашего героя был уже не принципиален, так как начиная со следующего года в теннисном мире стартовал временной отрезок, вспоминая о котором просто нельзя не упомянуть его имя. Можно конечно сказать, что американский юноша осознал цель своего бытия, обрел свой путь. Но не стоит забывать, что это с одной стороны всего лишь Джон Макинрой, с другой стороны – что это сам Джон Макинрой, но так или иначе, парень в тот год решил окончательно связать себя с теннисом, и перешел в разряд профессионалов. В концовке того игрового года он добился права сыграть во втором в своей карьере полуфинале турнира Большого Шлема, подготовив себя, и других к тому, что на теннисном горизонте появился новый ориентир.

Уже тогда, пока еще не было в его исполнении слишком громких побед, газеты уже чехвостили его очень сильно. В двадцать лет британские таблоиды нарекли его прозвищем "Superbrat". В переводе это означает что-то типа "суперотродье". "Он самый злой и дерзкий крикун, которых только знала эта игра", - писал тогда журналист в одном из британских изданий. У себя на родине его также не слишком жаловали газеты и журналы, считая Джона Макинроя никем иным, как просто зарвавшимся и обнаглевшим молодым человеком. Самое смешное, что наверное, так и было. С той лишь особенностью, что этот сорванец год от года все лучше и лучше играл в теннис.

Американский журналист Бад Коллинс как-то выразил мысль о том, что во многом таким буйным молодой теннисист вырос из-за того, что для него всегда был не писан закон. Дескать, если бы его сразу пресекали в его дерзком поведении на корте, если бы еще с юношеского возраста по отношению к нему применялись санкции, а не закрывались глаза на все его чудачества, он мог бы стать более серьезным человеком. Да, это так, и мэтр американской журналистики, конечно же, прав в своих суждениях. Только вот нужен ли нам был бы другой Джон Макинрой? Да и был бы чемпионом другой Джон Макинрой? А вот на эти вопросы уже каждый может ответить как ему захочется, ведь к счастью, судьба оберегала нашего героя от кардинальных вмешательств в его линию поведения со стороны спортивного начальства.

Теннис для Джона Макинроя всегда был борьбой. И все чаще эти бои стали складываться в его пользу. В 1979-ом году он впервые выиграл турнир Большого Шлема, одержав победу на US Open, став при этом одним из самых молодых победителей этих соревнований. Кроме того, десять турниров в этом же году покорились ему в одиночном разряде, и семнадцать в парном! Этот показатель (двадцать семь выигранных турниров в сезоне) стал рекордным со времени наступления Открытой эры тенниса.

Следующий год ознаменовался его двумя эпохальными битвами с Бйорном Боргом. В финале Уимблдона американец проиграл шведу в пятисетовом поединке, который был назван лучшим финалом этого турнира в истории телеканалом ESPN. Тогда, перед выходом на корт Джона Макинроя освистали зрители, не привыкшие к такому агрессивному поведению, и страстно не любящие людей, стремящихся внести сумятицу в их консервативный устой. Однако на US Open американец отомстил шведу за то поражение, и записал себе в актив вторую подряд победу на домашнем турнире Большого Шлема.

Вообще, противостояние Джона Макинроя и Бйорна Борга является одним из легендарных противостояний теннисной истории. Это не просто два великих теннисиста – это два сильных характера. Как сейчас нельзя любить одновременно и Роджера Федерера, и Рафаэля Надаля, так тогда нельзя было симпатизировать им обоим. Такой вот раскол в теннисный мир вносили эти игроки!

В 1981-ом году американец впервые в карьере выиграл Уимблдон, но и здесь не все было гладко. Его проказы здесь не могли простить, и в итоге Джон Макинрой стал первым теннисистом, которого Всеанглийский клуб лаун-тенниса не пригласил к себе в почетное членство после победы в одиночном разряде соревнований. Не то, чтобы это было так важно для игрока, попасть в число "неприкосновенных"… Но все же своего он добился, завоевав со временем второй и третий титулы на британской земле, а вместе с ними и приглашение к членству в клубе.

До 1984-го года наш герой шел по восходящей, удерживая на протяжении четырех лет первую строчку мирового рейтинга. В этом году он достиг великолепного показателя в семьдесят девять побед за сезон при всего лишь трех поражениях! В дальнейшем, превзойти его смог только Роджер Федерер, в сезоне 2005 сумевший при трех поражениях одержать восемьдесят три победы!



Следующий год стал для американского теннисиста менее успешным, а в 1986-ом регресс в результатах заставил его взять шестимесячный перерыв. В следующем сезоне Джон Макинрой уходил на покой еще на семь месяцев после того, как вернувшись в тур, он ни разу не смог победить ни на одном турнире. Затем его успехи стали носить исключительно локальный характер, его все чаще не только штрафовали, но и дисквалифицировали, и так, занимая в 1992-ом году двадцатое место в рейтинге, он ушел из профессионального тура.

Разумеется, такой человек как он, просто не мог потеряться после завершения профессиональной карьеры. Тихое созерцание того, как плещутся волны в океане из окна своей виллы на берегу – это занятие не для нашего героя! После ухода на "пенсию" он решил заняться музыкой, наскоро сколотил группу под названием The Johnny Smyth Band, в которой он был вокалистом, а также играл на гитаре. Кстати, учителя у него в этом деле были очень серьезные – его друзья, Эрик Клэптон и Эдди Ван Хален. Поездив с выступлениями по маленьким барам и клубам, он решил прекратить свою работу в этом направлении. Около двух лет группа гастролировала, на мази был контракт со звукозаписывающим лейблом и первый альбом, но выйти в свет ему так и не было суждено. Кто-то говорит о том, что Джон Макинрой просто побоялся публично провалиться, но быть может, ему просто надоело это дело, да и все! Наш сегодняшний герой очень непростой человек, но решения его просты порою до примитива – он занимается в этой жизни лишь тем, что приносит ему удовольствие. Не это ли его жизненное кредо, позволяющее и в пятьдесят лет прекрасно выглядеть, постоянно улыбаясь и шутя налево и направо?



Отдельная глава в рассказе об этом человеке – его отношение к матчам своей национальной сборной. На протяжении двенадцати лет он играл в составе главной команды страны, являясь противоположностью в этом отношении в сравнении с Джимми Коннорсом и другими ведущими теннисистами США тех лет. И все эти старания его не прошли даром, ведь вместе с ним американская команда пять раз выигрывала Кубок Дэвиса, и дважды становилась победительницей командного чемпионата мира. Разумеется, очередным шагом в этом направлении стало его назначение на пост капитана сборной США в 1999-ом году. Но на этом послу он пробыл недолго, всего четырнадцать месяцев, уйдя в отставку в ноябре двухтысячного года, и отдав полномочия… своему родному брату Патрику. Кстати, у него есть еще один брат по имени Марк.

В 2006-ом году "позор американской нации" решил вернуться в АТР тур, отыграв в двух парных турнирах вместе с Йонасом Бйоркманом. И в одном из них, в Сан-Хосе, американо-шведской паре удалось победить. И это в сорок семь лет! Воистину, ничто другое кроме юмора не может так продлить жизнь человеку, а этого компонента в мировосприятии легендарного теннисиста хоть отбавляй.

Кстати, эта глава его карьеры редко попадает в оглавление его жизнеописаний, но тем не менее факт остается фактом – наш сегодняшний персонаж является одним из лучших парных игроков за всю историю тенниса! Посмотрите только на его достижения в виде семидесяти одной победы на разных соревнованиях в парном разряде, и вы сами все поймете. Во многом победы его команды в Кубке Дэвиса связаны именно с умением Джона Макинроя играть в паре – в восемнадцати встречах за команду США он проиграл в этих соревнованиях только два раза!

Об этом игроке мало кто из его современников говорит как о преданном друге. Он мог однажды поздороваться, узнать как дела и как здоровье, а на следующий день просто пройти, даже позабыв при встрече подать руку, не поприветствовав коллегу. Его манера ведения матчей была очень неприятной для соперников. И дело тут даже не в каких-то определенных ударах или комбинациях. Просто Джон Макинрой был лучшим в свое время, а может быть остается лидером в этом компоненте и до сих пор, по части выведения соперника из равновесия. Как-то Брэд Гилберт рассказывал о том, что однажды играл против нашего героя, и судья принял решение не в пользу многолетнего теннисного лидера. Тогда наш герой устроил скандал с судьями, что переросло в настоящие потасовки на трибунах, успокоить которые удалось лишь через пятнадцать минут! Не удивительно, что на этом фоне Брэд Гилберт растерял свое преимущество вместе со своей игрой, и эту встречу в конечно итоге проиграл.

Выступая как-то на Ролан Гаррос и проигрывая Мелу Парселлу американец устроил скандал, дескать, с кортом что-то не так. В раздевалке он продолжал ругать на чем свет стоит французов и всю Францию. Соперник после возвращение на корт уже потерял нить игры, да и просто был деморализован.

Но тут, думается, речь не идет о намеренной тактике поведения. Просто Джон Макинрой был и остается очень непростым человеком, бунтарем, сладить с которым весьма нелегко. Его отношения с судьями с самого начала карьеры стали притчей во языцех. "Иди трахать свою мать!", "Почему из тысячи возможных судей мне постоянно попадаются одни идиоты?" – как вы понимаете это далеко не полный список высказываний нашего героя в адрес представителей теннисной фемиды. Однажды, он пробил мячом по немолодой женщине, работавшей линейным судьей на его матче. Разумеется, за такие погрешности его не могли не ругать. Но ведь такие мы парадоксальные натуры, люди… Мы всегда будем любить тех, кого ругаем, и ругать тех, кого мы подсознательно любим. И едва ли это мнение представляет собой какую-то новизну для человека думающего, и задумывающегося…

Один из скандалов с арбитром возымел просто огромный резонанс в жизни нашего героя. Конечно же, произошел этот скандал на Уимблдоне, когда он просто не поверил, что судья принял не то решение, которое нужно. Фраза "You can not be serious" (что-то типа "Да вы шутите!") стала впоследствии названием его автобиографии, именно за эту фразу, сказанную в сердцах судье матча, он получил изрядную долю своих доходов по рекламе. С ней он мог даже гастролировать по стране! Но предпочел просто получить за ее провозглашение несколько миллионов рекламных денег, и все. Что же, они во много раз окупили штраф в полторы тысячи долларов, возложенный на него после того инцидента в 1981-ом году во время одного из матчей Уимблдона.



После того, как Джон Макинрой завершил активные выступления, он постарался найти гармонию с самим собой. Сейчас он старается больше времени проводить вместе со своей семьей (он женат второй раз – у него трое детей от первой жены, двое от второй, и одна дочь, усыновленная им вместе со второй своей спутницей жизни). Нельзя в жизни этого человека избежать крайностей – он то уходит в рок-музыку, разъезжая порядка двух лет в туре, то открывает свой музей современного искусства. С одной стороны, нынче теннисный идол интересуется йогой для того, чтобы постараться найти гармонию в своей нынешней жизни. Но его язык продолжает работать в самом активном режиме, с той лишь разницей, что теперь благодаря ему он зарабатывает деньги, работая комментатором, и участвуя в различных шоу, а не растрачивает их на оплату различного рода штрафов. До сих пор, когда нашему герою идет уже шестой десяток лет, в его голове воюют два начала – ангельское и бесовское. Он не был идеален в жизни, но на корте порою он был подобен божеству, как например в 1984-ом году, в финальной встрече с Джимми Коннорсом. Тот матч завершился со счетом 6:1, 6:1, 6:2, и за поединок победитель сделала всего две (!!!) невынужденные ошибки. Ту встречу до сих пор называют идеальной.



Таким Джона Макинроя сделала эта игра. И прощаться с ней он не намерен: "Есть одна вещь в мире, которую я никогда не делал до сегодняшнего дня, и не сделаю ее никогда - не скажу об уходе на пенсию". И за эти слова этого проклятого засранца просто хочется расцеловать…



Джон Патрик Макинрой

Родился 16.02.1959-го года

Выиграл семь турниров Большого Шлема в одиночном разряде (три раза Уимблдон в 1981-ом, 1983-ем и 1984-ом, а также четыре раза US Open в 1979-ом, 1980-ом, 1981-ом и 1984-ом), по четыре раза выигрывал Уимблдон и US Open в парном разряде, и один раз одержал победу на Ролан Гаррос в миксте. Пять раз приводил сборную США к победе в Кубке Дэвиса в качестве игрока.

Всего же на его счету девяносто девять побед на турнирах в одиночном разряде (включая семьдесят семь побед на турнирах АТР), семьдесят одна победа в парных соревнованиях.

На протяжении четырех лет (с 1981-го по 1984-ый год, сто семьдесят недель в этом статусе) являлся лучшим теннисистом планеты в одиночном разряде, занимал также первое место в парном рейтинге (провел в этом статусе двести пятьдесят семь недель).

С 1999-го года является членом Международного зала теннисной славы.