— За зиму у вас было хотя бы одно конкретное предложение?
— От Бешикташа. Они мне звонили, пытались о чем-то говорить, но мы друг друга поняли с трудом. В любом случае, их предложение с финансовой точки зрения не устроило ни меня, ни президента.
— Вам 25 лет, по контракту еще три года, вы мечтаете играть в английской Премьер-лиге: согласны, что нереально заиграть там и при этом отработать соглашение до конца?
— Не надо так категорично — есть игроки вроде Дрогба и Рибери, которые заиграли на высшем уровне, будучи не такими уж молодыми. Да, когда закончится контракт, мне будет 28, но это ни о чем не говорит. Никто не знает, что будет завтра.
— Может ли снижение уровня чемпионата, малое количество игр с сильными соперниками стать стимулом для смены обстановки?
— Это никак не может повлиять. Единственный критерий — мое личное желание, а уровень соперников в чемпионате на него не влияет. Я еще, будучи игроком Монпелье, говорил, что хочу поиграть в Англии. Случится это условно через год, через два или позже — покажет время. Я не могу предугадать, что будет дальше, что будет происходить в Украине. Год назад, например, был разгар Майдана, а сейчас все спокойно и комфортно. Так или иначе, все будет зависеть от моего желания.