- Илья, что такого вы умеете делать на метровом трамплине, чего не умеют ваши соперники?
- Даже не знаю. Возможно, всего лишь чуть стабильнее исполняю произвольные прыжки.
- С одного метра прыгать проще, чем с трех, или сложнее?
- Сложнее в том плане, что не так много времени остается на прыжок из-за малой высоты.
- Если бы вы проиграли золотую медаль в Эйндховене, расстроились бы сильно?
- Конечно. Я ее проиграл год назад, так что свои ощущения по этому поводу помню прекрасно.
- Почему, кстати, проиграли?
- Ошибся. Поставил в программу сразу два новых и очень сложных прыжка и оба сделал не лучшим образом. А Женя Кузнецов все отпрыгал хорошо. Вот и выиграл.
- При этом Кузнецов всегда подчеркивает, что его специализация не один метр, а три.
- Так и я не могу сказать, что как-то по-особому специализируюсь на метровом трамплине. Когда нахожусь в форме, для меня вообще нет разницы, с какого трамплина прыгать. И на метре хорошо получается, и на "трешке".
- Ваша программа на метровом трамплине одна из самых сложных. Усложнять ее еще больше, с вашей точки зрения, имеет смысл?
- Только в том случае, если исполняешь все прыжки на очень высоком уровне. По судейским оценкам – на восемь, восемь с половиной баллов. Я ведь много чего пробовал. Например, 2,5 оборота назад с разбега в положении согнувшись. Делал его на своем первом чемпионате Европы здесь же, в Эйндховене в 2008-м, слишком близко толкнулся и достал трамплин руками на раскрытии.
- В каком смысле "достал"?
- В прямом. Очень сильно ударился, разбил кисти. После того случая никогда больше этот прыжок не повторял. Так что в плане сложности мою нынешнюю программу можно назвать оптимальной. С этими прыжками я набирал рекордную для себя сумму – 454 балла.
- При прыжках с метровой высоты существует понятие "страшно"?
- Конечно. Если на 10-метровой вышке страшно невовремя раскрыться и удариться о воду, то на "метре" страшно не попасть в доску при наскоке. Если не попал, о сложных прыжках можно уже не мечтать – не выкрутишь.
- С вами такое случалось?
- На тренировках – да. На тренировках я и в "горизонт" на воду ложился, плашмя. Разное бывало.
- А что дается тяжелее всего в соревнованиях?
- Настроить себя на выступление, отключиться от всего, не обращать внимания на соперников, а сосредоточиться на том, чтобы выжать максимум из себя самого.
- Если сравнивать четыре ваших "однометровых" победы на чемпионатах Европы, тяжелее всего далась та первая, эйндховенская?
- Да, из-за рук. Если честно, я совершенно не рассчитывал тогда, что могу выиграть. После того как разбил руки, три дня вообще не тренировался. Наши доктора что только не делали, чтобы меня "реанимировать". Сделали, считаю, невозможное. Левая кисть у меня была просто разорвана и по-хорошему ее, конечно же, следовало зашить. Но тогда я бы точно не смог выступать. Поэтому мне просто хорошенько склеили кисть специальным медицинским клеем. Повезло и в том, что наиболее сильно пострадала именно левая рука. Вход в воду я делаю таким образом, что основной удар приходится на правую. Будь иначе, я вряд ли смог тогда прыгать.
- Сейчас, получается, для вас дело чести не отдать победу на "метре" никому другому?
- В каком-то смысле да. Хотя понимаю, что раз на раз не приходится: людей, способных бороться на этом снаряде за медали, у нас хватает.
- На чемпионатах мира последние девять лет на однометровой высоте побеждают исключительно китайцы. Чем они лучше вас?
- У них сложнее программы и чище исполнение.
- Это превосходство мотивирует или, наоборот, отбивает всякое желание соревноваться?
- А с ними вполне можно соревноваться. На последней Универсиаде, во всяком случае, мы с Ильей Захаровым боролись за серебро, опережая второго китайца баллов на десять вплоть до последнего прыжка. А вот в последней попытке у нас с Ильей коэффициент трудности был 3,0, а у китайца 3,4. Он сделал свой прыжок на 9 баллов и опередил нас обоих. Так что бороться можно и нужно. Правда, я пока не очень знаю как...
