– Виталий, надеялись ли вы на то, что бой Владимира с Томпсоном закончится нокаутом?
– Ни капли не сомневался, что Владимир победит, более того, я был уверен, что он выиграет нокаутом, хотя знал, Тони Томпсон – соперник очень непростой. Главное, что Владимир отстоял титул.
– А какой следующий соперник может быть интересен вам и вашему брату?
– Есть достаточно много сильных молодых боксеров. Тайсон Фьюри, интересный агрессивный англичанин. Финн Роберт Хелениус.
– А как насчет Дэвида Хэя или Дерека Чисоры, которые через неделю дерутся в Лондоне?
– Ну, а что Хэй и Чисора? Два скандалиста, от которых только и ждут, когда выкинут очередной фокус. Может, поэтому определенной части публики их поединок интересен. У настоящих же любителей бокса особого внимания к этому поединку, как мне кажется, нет.
– Ну, почему? Интересно же, кто из этих артистов-скандалистов сильнее на ринге.
– Надеюсь, выиграет Хэй.
– Почему?
– Потому что в этом случае может состояться реванш. Со мной или с Владимиром, не так важно.
– Реванш? По какому поводу?
– Ну как же, – улыбается Виталий. – Ведь в Гамбурге Хэй выступал с серьезнейшей травмой мизинца ноги, из-за чего и не смог победить Владимира. Надо же дать парню шанс! А главное, тот бой, к сожалению, не завершился нокаутом – так что, считаю, счет Хэя оплачен не до конца.
– И кто его должен оплачивать, Владимир или вы?
– Да какая разница! Главное – довести дело до конца, а брат это сделает или я, не так уж важно.
– Дерек Чисора тоже считает, что ваши с ним дела не завершены.
– В чем именно? Разве только в том, что он не занял на ринге горизонтальное положение в бессознательном состоянии? Если так, то да, нокаута в Мюнхене, к сожалению, не хватило. А в остальном... Он проиграл мне все 12 раундов, причем ни в одном из них не имел ни малейших шансов. Так что и говорить не о чем.
– Но, может, вам еще хочется отомстить Чисоре за ту мюнхенскую пощечину на взвешивании?
– Знаете, жизнь все расставляет по своим местам. Думаю, и та пощечина, и вообще некорректное отношение к соперникам Чисоре еще обязательно каким-то образом аукнется. Причем с какой-нибудь самой неожиданной стороны. В общем, бог ему судья. А я об этом уже забыл: перевернул страницу – и все.
- Украина проиграла бой Виталия Кличко с Мануэлем Чарром. Он пройдет не в Киеве, а в Москве.
– А кто вам сказал, что Украина проиграла? Тогда, получается, остальные 46 моих боев она тоже проиграла? Любите вы, журналисты, находить остренькое там, где его вовсе нет.
– А что есть?
– Есть очень много составляющих, которые являются компонентами проведения того или иного поединка. К большому моему сожалению, эти компоненты сложились так, что давнюю мечту провести поединок на Олимпийском на этот раз реализовать не получилось. Поединок на Олимпийском пройдет, но не в том городе – не в Киеве, а в Москве. Это самый оптимальный вариант, учитывая многие критерии, в том числе и финансовые, и политические.
– Даже политические?
– Да, представьте себе, даже политические. Только не требуйте сегодня конкретики. Когда проведу бой, я смогу об этом говорить, а пока рано. Уверен, что в московский Олимпийский придет достаточно большое количество любителей бокса, болельщиков братьев Кличко, которых у нас в России немало.
– Думаю, еще больший ажиотаж вызвал бы ваш поединок с кем-то из российских тяжеловесов.
– Конечно, но с кем? Очень хотел провести такой поединок. Долгое время пытался его организовать с Николаем Валуевым, но он в связи с травмой и переходом в другую профессиональную плоскость уже не является актуальным соперником. Александр Поветкин? Очень надеюсь, что Саша в ближайшее время выйдет на хорошую форму и поединок с ним все-таки состоится. Такой бой был бы по-настоящему интересен и востребован. Что в России, что в Украине. Тем более что я по-прежнему очень хочу провести поединок на главном стадионе своей страны.
– Серьезно? А как же тогда быть с разговорами о том, что поединок с Чарром станет последним в вашей карьере?
– Ох уж эти разговоры! Разве вы когда-нибудь от меня такое слышали? Да, я говорил о том, что в боксе, особенно в тяжелом весе, любой поединок может стать последним. Но чтобы уходить! Если я решу завершить карьеру – обязательно соберу пресс-конференцию и во всеуслышание заявлю об этом.
– А вы сами знаете, когда это время подойдет?
– Ух и сложный вы вопрос задали! Я ведь действительно говорил, что боксировать буду недолгое время. Потому что отдаю себе отчет в том, что биологические часы идут, и очень не хочется в какой-то момент обнаружить, что ты проигрываешь на ринге – в силе, реакции, выносливости – молодому поколению. Уходить надо непобежденным.
