— Первые шесть дней после возвращения в Россию я прожил в Москве, — говорит Виктор. — Все это время решался вопрос, где я буду играть. Только в пятницу решилось, что придется вернуться в Северсталь, из которой уезжал в НХЛ.
— Огорчило, что череповецкая команда занимает сейчас достаточно низкое место?
— Ничего — поможем.
— От каких клубов еще были предложения?
— Предложений было много. И, конечно, от ЦСКА. И от СКА. Но права принадлежат Череповцу. И поэтому пришлось подчиниться и ехать сюда.
— Еще есть варианты обмена из Северстали в другую команду КХЛ или тема закрыта?
— Теперь, думаю, уже нет. В этом вопросе не мне решать, а руководству Северстали.
— А если бы сами выбирали?
— Если бы решал только я, то выбрал бы питерскую команду. Прежде всего из-за тренера Барри Смита, который раньше тоже работал в Финиксе. Да и в заокеанском клубе тоже хотели, чтобы я работал в России со Смитом.
— Как появилось и созревало решение уехать из Америки в КХЛ?
— Этот сезон в Америке я начинал в фарме. В контракте у меня было сразу прописано: если меня отправляют в фарм-клуб, то имею право уехать в КХЛ без всяких условий и предъявления аргументов. Два месяца я отыграл в АХЛ, после чего стало ясно, что до конца сезона обратно в Финикс меня не поднимут. Тогда я решил вернуться в Россию — уровень КХЛ, однозначно выше, чем АХЛ.
— Непопадание в состав Финикса действительно было связано со сменой главного тренера — уходом Уэйна Гретцки?
— Дело скорее в финансовых проблемах клуба. Они хотели переехать в Канаду. Но НХЛ сделать это не разрешила, и лига стала сама платить зарплату игрокам. Поэтому всех молодых с двусторонним контрактом сразу отправили в фарм. То есть тех хоккеистов, у кого при переводе в фарм-клуб резко снижается зарплата. И вся перспектива вернуться — на неделю-две, чтобы заменить травмированного хоккеиста. Уэйна Гретцки сняли по той же причине — сказали, что не могут позволить себе платить ему такую большую зарплату.
— Вариантов обмена в другой клуб НХЛ не было?
— А тут руководство Финикса сразу заявило, что никого терять и обменивать не желает, а все принятые меры экономии — временные.
— То есть твое возвращение в США возможно еще по ходу этого сезона?
— Думаю, это исключено. Разве только в случае, если моя команда в КХЛ не попадет в плей-офф и сезон закончится слишком рано. А в следующем году хочу вернуться в НХЛ.
— В какой физической форме находитесь сейчас?
— Я готов. Хотел выйти на лед еще в матче против СКА, но не разрешила КХЛ.
— Игровой практики в последние два месяца было достаточно?
— Более чем. Игр 20–25 сыграл. И в каждом матче времени давали достаточно.
— Что сейчас вспоминается об НХЛ?
— Хороших воспоминаний очень много. Потрясающе, как там относятся к хоккею. Какой там шум стоит во время матчей! Кричат все! Играть очень приятно.
— Свой первый гол помните?
— Конечно! Я же забил его почти родному клубу — Сан-Хосе. Отец там работал тренером, и я соответственно вырос в этом клубе, в этом городе. Прекрасно помню, что вылез из угла, бросил почти вслепую, и шайба от конька соперника отскочила в ворота. Первый гол такой получился.
— Следующие голы меньше эмоций вызывали?
— Конечно нет. Второй мой гол оказался победным для команды в матче с Коламбусом. Его тоже прекрасно помню.
— Полтора года не были в Череповце — многое здесь изменилось?
— В Северстали осталось очень много тех хоккеистов, с которыми я играл до отъезда. Был рад снова их увидеть. А поселили меня теперь в другую квартиру, в другом районе — надо еще его исследовать.
