Недаром многие хоккейные люди причисляют вратарей к отдельной касте. Они абсолютно не похожи на полевых игроков. Люди с другой психологией и мировоззрением, иногда практически сумасшедшие, всегда индивидуальные и уникальные. Стражи ворот проходят через боль и тяжелый труд, постоянно находятся в перманентном состоянии психологического стресса. И в одиночестве. Ведь на вратаря легче всего повесить всех собак за глупый проигрыш, прицепить ярлык "неудачник" или "мышелов", да, и как кто-то верно подметил, даже собственные защитники находятся к вратарю спиной. Тяжелая участь и адски сложная работа, поэтому хорошие вратари ценятся на вес золота. А великих вратарей и того меньше, и каждое имя платиновыми буквами вписывается в хроники игры. И тем более приятно, что один из самых легендарных голкиперов в истории хоккея имел более чем прямое отношение к Украине.
Но начнем издалека. Вообще-то первым значимым "украинским" вратарем в истории НХЛ стоит назвать Волтера Эдварда "Турка" Броду. Только тут необходимо сделать небольшое уточнение: во многих источниках Волли называют поляком, и наши соседи тоже претендуют на землячество с легендарным голкипером Торонто. Тем не менее, согласно известному исследователю "украинского НХЛ" Майклу Чубоке, сам Брода неоднократно подчеркивал свои украинские корни, а имя Волтер является всего лишь американизированным аналогом нашего Владимира.
Волтер, прозванный Турком за свои многочисленные веснушки (мол, лицо, все покрыто красными точками, так похоже на яйцо индюшки – turkey egg), был действительно отличным вратарем. Первые шаги в большом хоккее Брода делал в своем родном городе Брэндон (провинция Манитоба) и сразу же зарекомендовал себя надежным и крайне перспективным кипером. После нескольких лет блестящей карьеры на юниорском уровне, увенчанных победой в престижнейшем Мемориальном Кубке, Турк оказался на просмотре в Детройте. Боссы команды оценили талант Броды но, тем не менее, решили, что играть на самом высоком уровне парню рановато. В итоге, проведя год за фарм Детройта в АХЛ, молодой вратарь приглянулся легендарному владельцу Кленовых Листьев Конну Смайту, не пожалевшему отдать за Броду 7,5 тысяч долларов. Тем самым Смайт на добрую дюжину лет лишил себя головной боли, вызванной выбором вратарей для родного Торонто.
.jpg)
В период с 1936 (дебют Турка в Лиге) по 1951 года (соответственно, тот сезон, когда Брода закончил свою карьеру) вместилось многое. Пять Кубков Стэнли, два Везина Трофи, 2 года армейской службы во время Второй мировой и многое другое. Брода выделялся среди остальных стражей ворот того времени своей надежностью, уверенностью, хладнокровием и тонким чувством юмора. "Мне-то платят только за тренировки, а сами игры – пустяки, я там уже бесплатно катаюсь", - однажды пошутил Брода.
Джек Адамс, бывший тренер Детройта, отмечал: "Этот парень абсолютно лишен нервов, такое ощущение, что он смог бы поймать шайбу во время торнадо, не моргнув и глазом!". Широко известна история "войны" Броды и Конна Смайта – войны с лишними килограммами. Весельчак Брода всегда отличался хорошим аппетитом и ближе к 40 годам начал стремительно набирать вес, что ужасно злило мистера Смайта. Конн решил проучить своего лучшего вратаря и пригрозил отправить его в глубокий запас, если тот решительно не избавится от лишнего жирка. После непродолжительной "холодной войны" Брода таки набрал хорошую форму и сбросил парочку килограмм, а потом отшучивался, как обычно играя на публику, и называл тот период Battle of the Bulge (тонкая игра слов: так называлась великая битва Второй мировой войны – у нас известна как Арденнская операция, но эту же фразу можно перевести и как "битва за животик").
.jpg)
По окончанию карьеры Турк попробовал свои силы на тренерском поприще и добился успехов в качестве тренера юниоров, выиграв еще два Мемориал Капа. Поработав в различных юношеских лигах и проведя год в качестве главного тренера Квебек Ейсис из АХЛ, Брода так и не получил свой шанс в НХЛ и решил передохнуть от хоккея на некоторое время. К сожалению, жизнь распорядилась иначе, и в 1972 году Броды не стало – сердце не выдержало… На тот момент Турку было всего лишь 58…
Жизнь Турка Броды удивительная, где-то необычная и немного трагическая, но по своему драматизму история весельчака из Торонто уступает трагедии, пожалуй, одного из величайших голкиперов в истории игры с клюшкой – Терри Савчука.
При знакомстве с жизненным путем Терри очень сложно оставаться равнодушным. Извилистая дорога Савчука на вершину хоккея была устлана не розами, а камнями и острыми пиками. Горе, боль и молчание, переполненное немым криком – в этом вся судьба великого канадского украинца.
Родился Терри (или Тарас, как его называли близкие) 28 декабря 1929 года в городе Виннипег в семье простых работяг, переехавших в Канаду с Галичины, как и тысячи других, в поисках счастья и хорошего заработка. Черные тучи сгущались над Тарасом, начиная уже с детских лет. Сначала после непродолжительной болезни умер один брат нашего героя, а еще через несколько лет скончался старший брат Терри – Майк. Смерть Михайла (наверняка так!) вследствие сердечного приступа особенно отразилась на внутреннем мире юного Терренса – он буквально души не чаял в старшем брате, который слыл перспективным хоккейным голкипером и все пытался подсадить на игру младшего братишку. С трудом смирившись с потерей столь близкого человека, Савчук окончательно сделал выбор в пользу хоккея – надо играть, и обязательно в воротах, как и Майки!
.jpg)
Усердия и невероятное желание играть сыграло с Савчуком очередную злую шутку. Как-то практикуясь в регби, юный Терри сломал руку, но так боялся огорчить родителей, что просто-напросто скрыл тяжелую травму от близких! Ничего не проходит бесследно: на всю оставшуюся жизнь вратарь остался калекой, а адская боль в правой руке, которая в результате травмы стала на несколько дюймов короче левой, не покидала Савчука до последних дней.
Невзирая на травмы, боль, тяжелую и бедную жизнь, Терри не опускал руки и продолжал активно играть в хоккей, параллельно работая на предприятии, выпускающем изделия из металла. Однажды Савчук едва не лишился глаза, "поймав" сильно брошенную шайбу лицом – своевременная медицинская помощь в этот раз спасла карьеру юноши. Но и этот факт не отвадил Терри от спорта, и уже довольно скоро габаритному, трудолюбивому, мужественному и очень талантливому голкиперу просто не было равных среди одногодок. Мастерство и перспективность молодой звезды не ускользнули от ретивых скаутов Детройта, разъезжающих по канадским глубинкам в поисках юных талантов.
Но путь Терри Савчука к основе великой команды из автомобильной столицы мира тоже не был услан красной ковровой дорожкой. Терренс прошел через горнило юношеских и минорных лиг, каждый раз доказывая свое право играть на самом высоком уровне. Трудолюбие и несгибаемость Юка (типичное прозвище всех украинцев в Канаде) и тут дали свои плоды – уже на стыке 40-50-х годов Терри Савчук оказался в основном составе Красных Крыльев и быстро вытеснил оттуда весьма мастеровитого вратаря Гарри Ламли.
.jpg)
И хоть к победе в Кубке Стэнли 1950 года Савчук имел весьма косвенное отношение, то все последующие успехи Ред Уингз напрямую связанны с уверенной и местами даже невероятной игре молодого феномена на последнем защитном рубеже. Уже через год Савчук был награжден призом лучшего новичка Лиги, еще через год "украинца" назвали лучшим вратарем НХЛ и вручили ему Везина Трофи – первый из четырых в коллекции Терренса. А в победе в Кубке Стэнли в 1952, как впрочем, и в 1954 годах, роль Терри сложно переоценить. Громадный и самоотверженный вратарь, обладающий магической реакцией и каким-то удушающим воздействием на нападающих противника, рушил все устои во вратарской игре и быстро стал образцом для коллег по амплуа.
Но, увы, постоянные злоключения не могли не отразиться на характере Савчука – он отличался угрюмостью, молчаливостью, раздражительностью и крайней замкнутостью. Популярны истории, на подобии той, как Тед Линдси, форвард Детройта, здоровался с Терри: "Привет, дружище!", на что в ответ получал нечленораздельное приветствие, после которого Савчук днями мог уже ничего не говорить. Терри не любил шумную публику, десятой дорогой обходил прессу, сторонился партнеров по команде. Он жил своей замкнутой жизнью, полной затаенного страха и боли, ночных кошмаров и нервозов – Терри буквально ходил по краешку, который разделял мир людей и сумерки, в которые превращается жизнь душевнобольных.
Но как же иначе, если дьявольское невезение и не думало покидать его жизнь! История болезней Терри Савчука подобна большой медицинской энциклопедии. Мононуклеоз, постоянные травмы, непрекращающаяся боль в покалеченной руке, мигрени, острая боль в спине, проблемы с ногами (защемление нервов), пробитое легкое (следствие небольшой аварии), резкий приступ перитонита, чуть не оборвавший жизнь Савчука на самом взлете – и это еще не полный список медицинских проблем невезучего вратаря. Как после этого сохранять душевное спокойствие – тот еще вопрос. Кстати, со здоровьем Терри Савчука связан еще один важный факт, повлиявший на всю историю хоккея. Савчук стал одним из первых вратарей, которые начали носить специальную защитную маску (воспетую позже ужастиком Пятница, 13) – на тот момент его лицо "украшали" сотни шрамов, делая его похожим на поверхность Луны.
.jpg)
Психологическая неустойчивость вратаря повиляла и на его карьеру. Руководство Детройта, несмотря на прекрасную игру Савчука в рамке, пыталось спихнуть куда-то "молчаливого психа", в итоге обменяв его в Бостон в 1955 году. За два года в составе Мишек голкипер совсем закис и просто-таки со слезами на глазах умолял вернуть его в родной Мичиган. В итоге, в кои-веки ему улыбнулась удача – и он снова надел красный вратарский свитер, но в очередной раз Юку пришлось доказывать все с самого начала.
Савчук опять пошел наперекор судьбе и вновь смог на время преодолеть все препятствия. На целых семь сезонов Терри занял место в рамке Красных Крыльев, но злой рок и здесь настиг его, не позволив голкиперу завоевать новых трофеев в рядах Ред Уингз, несмотря на самоотверженную и классную игру Юка.
Савчук переехал в Торонто, и уже в составе Кленовых Листьев сумел доказать, что по праву является лучшим вратарем своей эпохи. Новый Кубок Стэнли (1967 год), новый Трофей Везины. Но и тут последовал удар в спину: воодушевленного новыми победами вратаря снова списали на берег – мол, возраст уже не тот.
Последовал сезон в Лос-Анджелесе, выгодный с финансовой точки зрения и абсолютно посредственный с игровой, потом короткое и далеко не триумфальное возвращение в Детройт. Великий молчун таял буквально на глазах, и все неприятности окончательно надломили даже его "железобетонную" силу воли.
Терри Савчук предпринял последнюю попытку зацепиться за НХЛ, подписав краткосрочный трудовой договор с Рейнджерс, но на лед выходила даже не тень, а блеклое очертание гениального игрока. И именно тут злобная Фортуна сыграла с беднягой Терри свою самую последнюю и черную шутку.
Терри неожиданно для всех сдружился с одноклубником из Рейнджеров Роном Стюартом, отличающимся веселым нравом и умевшим найти общий язык даже с таким "невротиком", как Савчук. Парни сняли небольшой домик на Лонг-Айленде и решили немного отвлечься от хоккея, ведь на тот момент игровые дела у обоих складывались так себе. Одним теплым весенним деньком ребята решили организовать небольшое барбекю. Сначала Терри и Рон зашли в бар, где накатили по паре стопок, после чего воодушевленное настроение как-то испортилось, и завязалась ссора. Слегка поостыв, друзья отправились домой – жарить мясо и пропустить по бокалу пива. К сожалению, нервная обстановка никуда не делась, и Савчук со Стюартом опять завели разговор на повышенных тонах. Как обычно бывает в таких случаях, когда заканчиваются словесные аргументы – в ход идут кулаки. Небольшая драка, неудачное движение, перевернутый мангал – и Савчук лежит на земле, корчась от дикой боли. Немедленная госпитализация только оттянула страшный конец – измученное тело вратаря уже просто не выдержало нового испытания. Большинство внутренних органов Савчука были серьезно повреждены, доктора все никак не могли остановить кровотечение. Стюарт со слезами на глазах буквально не отходил от постели больного, и Савчук, несмотря на тяжесть состояния, смог пробормотать: "Друг, пожалуйста, не кори себя, это только моя вина". 31 мая 1970 года многострадальная душа Терри Савчука навсегда покинула этот бренный и столь негостеприимный мир.
Место в Зале славы хоккея, навечно закрепленный номер "один" в родном Детройте, звание одного из лучших вратарей всех времен, нескончаемая скорбь по великому страдальцу – это лишь малая толика того, чего заслуживает великий, гениальный и, как любой гений, недосказанный Тарас Савчук.
И хоть позже в НХЛ светились несколько неплохих вратарей украинского происхождения (называли и Джима Гривняка, и Майка Льюта, и Уоррена Скороденского), но никто из них и близко не достиг успехов Турка Броды, не говоря уже о недосягаемой вершине, той планке, которую установил богоподобный Терри Савчук.
P.S. И все же нельзя не рассказать еще об одном уникальном случае, связанном с "украинскими" вратарями в Северной Америке. 11 октября 1958 года играли Красные Крылья и Рейнджеры. В третьем периоде кипер Нью-Йорка Гамп Уорсли неудачно столкнулся со своими же воротами и повредил левую ногу. Оказалось, что в запасе Синерубашечников не было больше ни одного вратаря, и они попросили сыграть за них… одного из тренеров Детройта Джулиуса Климкива, еще одного "нашего", который до этого никогда не выступал на более-менее приличном уровне. Климкив надел джерси Нью-Йорка и в итоге… пропустил две шайбы от своих подопечных. Странные были времена, и люди были другие. Как там у Лермонтова – "не то, что нынешнее племя".
